После их отплытия вместе с Каллипсо это место было бельмом на глазах островитянок, но уничтожить его они не решились. Как-никак, это была память о мужском населении острова. На всякий случай, там были даже некоторые припасы в специальной ёмкости, вроде пресловутых сундучков…
… «Жемчужина» уверенно шла, легко рассекая волны между скалами. Компас Джека тянул свою стрелку к гигантскому острову в центре архипелага. Пока Воробей стоял у штурвала, Барбосса, проклиная всё на свете, пытался открыть шкатулку. Естественно, у него ему сие не удавалось. А ещё в голове Барбоссы никак не могла освоиться мысль, что бывшая губернаторская дочка стащила нечто, дающее возможность, очевидно, открыть шкатулку, из-под носа у Воробья. Ну, не верил Барбосса в это, и всё. Совсем отчаявшись, он даже хотел выстрелить из пушки по этой штуке, но потом решил, что если там действительно что-то ценное, он его разрушит пушечным ядром. Внезапно Джек резко крутанул руль, и Гектор чуть не свалился за борт. Кое-как удержавшись, он кинулся к Воробью:
-- Ты что это делаешь?!
-- Знаешь, я как-то умирать не хочу! – Джек показал рукой вбок. По тому курсу, на который настаивал компас, теперь был не мирный сверкающий остров, а гигантская скалистая глыба, могущая даже целую армаду обратить в щепки, буде такая здесь. А вот по новому курсу глаза радовал зелёненький такой клочок суши, раньше пиратами не замеченный. Барбосса зыркнул на компас. Тот сходил с ума, крутясь в сторону только той кошмарной скалы. Но Джек был прав. После того, как из всей огромной команды «Жемчужины» остались только они с Воробьём, следовало более осмотрительно относиться к тому, что их окружает…
… Бет проснулась. Было такое ощущение, словно она проспала лет сто. Было очень свежо и спокойно на душе, а мысли об Уилле Тёрнере благополучно расположились где-то на задворках. Нельзя сказать, что она совсем уж забыла о своих чувствах, но так, как раньше, они на неё не давили. Она медленно встала. 
Тэмплэ, в задумчивости застывшая у порога, ощутила движение и повернулась к девушке.
-- Ты хотеть видеть твой корабль? – сразу спросила она.
-- Да, -- кивнула Элизабет.
-- Тогда ты идти со мной. Ты не удивляться. Пока ты спать, мы много делать. 
Бет снова кивнула и вышла из жилища. Воздух тут же наполнился необъяснимой тревогой, а корона, которая, казалось, приросла к ней, сдавила голову. Тем не менее, миссис Тёрнер чувствовала, что источник страха не на этом острове. Он действует откуда-то извне. Мысли об Уилле Тёрнере по-прежнему махали ручкой из самых глубоких глубин. 
Она пошла вслед за Тэмплэ сквозь чащу. Наконец, в маленькой бухточке она увидела корабль. Но он только отдалённо напоминал родную «Альму». Во-первых, он увеличился раз в десять. Во-вторых, от него веяло холодом, вроде того, какой простые люди ощущали при приближении Летучего Голландца. 
-- Мы делать корабль такой для ты. Ты – капитан, мы – команда, -- сказала Тэмплэ.
-- Вы покидаете свой остров из-за меня?
-- Нет. Мы решить, что надо забрать власть Каллипсо. Она много править, но иметь мало право для это. 
-- Но ведь она бессмертна…
-- А мы и не убивать Каллипсо, но мы брать власть над пираты. Каллипсо быть одна только с бессердечный труп Дэви Джонс. Мы ничего никогда не прощать. Ты вести мы.
-- А… А Уилл?.. – Элизабет слишком быстро осознала опасность для полузабытого возлюбленного.
Ведь Летучий Голландец был главным детищем Каллипсо.
-- Если ты хотеть, он жить. Всё зависеть от твой желание. Но ты думать и о бессмертие…
… Спустя некоторое время весь цивилизованный мир облетела новость о новой угрозе: корабле, которым правила женщина и матросами которого были женщины.

 Причём корабль, именовавшийся «Альмой» и прозванный теми, кто имел несчастье с ним столкнуться и чудом выжить, «Адской душой», угрожал не только официальным властям, но и пиратам. А «Чёрная Жемчужина» исчезла… Вместе со своими капитанами… Команда же лучшего корабля простых пиратов теперь добровольно служила на «свободном» судне Уилла Тёрнера. 

Каллипсо боролась изо всех сил против своих бывших восставших подданных. Но их было много, и они были в чём-то даже сильнее её. Тогда Каллипсо решила использовать последнее, что у неё было. Это не могло помочь ей сохранить свою власть, но позволяло оставить ощутимый след напоследок. Капитаном «Адской души» была смертная Элизабет Тёрнер. В её руках был сундучок с сердцем Уилла Тёрнера. Но Каллипсо смогла заколдовать даже бессердечно капитана Голландца, и теперь он искренне верил, что его любимая, хранившая сердце – прекрасная Тиа-Дальма, в которую на время превратилась бывшая Тэмплэ. После этого Каллипсо попросила переговоров. Два вечных корабля встретились в нейтральных водах. 
Элизабет увидела, как Уилла, стоя у штурвала Голландца, обнимает очеловеченную Каллипсо. Кровь бросилась ей в глаза. Уилл предал её, предал их чувства!!! А она его ещё жалела… Нет! Да, Тэмплэ была права. Надо выбирать, что дороже: призрачная любовь или настоящее бессмертие, тем более, что на Жемчужном острове, вопреки всем правилам, капитан Голландца мог находиться хоть и вечно. Секунда – и Уилл Тёрнёр, так и не пришедший в себя от чар Каллипсо, повалился на палубу, а потом ветер унёс его в морскую бездну. Бет вспомнила лорда Беккета. Да, это действительно деловой подход… Теперь оставалось решить, кому она отдаст своё сердце… Ведь Джек, по законам Жемчужного острова и исчезнувшей теперь навеки вечные Каллипсо, не мог хранить его… 
… Джек Воробей сидел в каюте «Чёрной жемчужины» и улыбался своим мыслям. Всё было, как нельзя лучше. Он стал бессмертным благодаря тому, что у него была святыня Жемчужного острова. Элизабет поделилась с ним своей командой, благодаря чему «Жемчужина» тоже стала вечным кораблём. И было веселье, и в порты можно было заходить постоянно… Одного только Джек не понимал: кому же Бет отдала сундук со своим сердцем?.. В каюту зашёл Барбосса. Джек удивился. Вроде, Гектор был убит и канул в морскую пучину… В крайнем случае, он должен был сейчас быть на Голландце, но не здесь.
-- Ты никогда не задумывался о женитьбе, Воробей? – спросил грустным таким голосом Барбосса.
-- Нет. И не собираюсь. Мне при вечной моей жизни хватит нормальных развлечений. 
-- А вот мне пришлось задуматься… -- И Барбосса вышел за дверь.
Только потом Джек понял, что имел ввиду Гектор. Он стал хранителем сердца Элизабет Свон. К Джеку о зашёл словно на прощанье… Так сказать, вспомнить о старых временах… Ведь он был теперь практически безымянным матросом и вечным пленником Летучего Голландца…
Менялись времена, менялись люди и целые цивилизации, но пиратские законы существовали вечно, как и те, кто их устанавливал. Со временем хозяева морей и разбоя Воробей и Элизабет Свон стали реже появляться среди простых бандитов, всё чаще забываясь на Жемчужном острове, скрытом благодаря заклинаниям островитянок. Элизабет же больше не хотела никого любить… Она пыталась залить боль от измены властью, так никогда и не узнав, что Каллипсо околдовала Уилла Тёрнера…